Загробный мир. Судьба и загробный мир у древних греков Загробный мир древних греков
Люди всегда знали, что смерти избежать невозможно. Загробные миры так и остались загадкой для нас, но мы всегда пытались узнать, что ожидает нас после смерти. Религии различных народов мира описывают загробные миры по-разному. В современное время нам внушают, что после смерти душа может отправиться в Ад или Рай, что зависит от поступков человека при жизни. Однако в древние времена люди описывали загробные миры иначе – более интересно, полноценно, красочно. В данной статье мы опишем вариации загробных миров различных древних народов, а также выясним, кто такие проводники в загробные миры.
Перевозчик либо проводник в загробный мир
Из учебников истории и мифологии практически каждый из нас усвоил, что люди в древние времена крайне ответственно относились к погребальным обрядам. Человека к загробному миру специальным образом подготавливали, так как считали, что без этого его душу не примут, из-за чего она потом застрянет между мирами мертвых и живых. В погребальных обрядах особое внимание уделялось процессу ублажения перевозчика либо проводника, как его еще называют.
Гранью между мирами: загробным и нашим всегда являлось нечто, что существовало на самом деле. К примеру, славяне считали, что ею служит река Смородинка. Древние греки называли гранью между мирами реку Стикс, а кельты – необъятное море, которое душа должна была преодолеть с помощью проводника.
К паромщику, который переправлял души в загробный мир, относились с уважением. Египтяне, к примеру, проводили отдельные ритуалы, чтобы задобрить его. Считалось, что если этого не сделать, душа никогда не доберется до загробного мира, даже если ее обладатель был праведником. В гроб к умершему клались особые амулеты и предметы, которыми его душа должна была заплатить проводнику.
Скандинавы считали, что между мирами живых и умерших находится глубочайшая речка с мрачной зловещей водой. Ее берега лишь в одном месте якобы были соединены мостом из чистейшего золота. Пройти по данному мосту самостоятельно практически невозможно, так как его охраняли злые великаны и свирепые псы. У души был единственный выход: как-то договориться с матерью этих великанов, которой являлась ведьма по имени Модгуд. К слову, скандинавы верили, что отличившихся в сражении воинов на вышеописанном мосту встречал Один собственной персоной, после чего сопровождал их в Валгаллу – мифологический загробный мир для воинов, в котором их ждет вечный праздник с прекрасными валькириями.
Самым несговорчивым перевозчиком в загробный мир считался Харон – герой мифологии Древней Греции. Он переправлял души через быструю реку Стикс в загробный мир Аида. Найти компромиссное решение с ним было невозможно, так как он отличался законопослушностью и никогда не спорил с богами Олимпа. За переправу Харон требовал всего лишь один обол – мелкую монету того времени, которую родные покойного клали ему в рот в ходе похорон. Если во время похорон не соблюдались традиции и обычаи, Харон отказывался пускать душу на свою лодку. Если родня покойного поскупилась и не осуществила щедрое жертвоприношение Аиду, Харон тоже отказывал.
Самой заманчивой является загробная жизнь в представлении кельтов
Кельты верили, что после смерти их ожидает многообещающая «Земля женщин», в которой каждый может заниматься любимым делом. Умерших, которые сумеют туда попасть, ожидала беззаботная, приятная жизнь. Храбрые воины могли там участвовать в славных турнирах, женщин там ублажали менестрели, пьяниц ожидали бескрайние реки эля (хмельной кельтский напиток). Души друидов и мудрецов на «Земле женщин» не оставались, так как вскоре после кончины тела им предназначалось переродиться в другое тело и продолжать свою миссию.
Возможно, именно благодаря таким представлениям о загробном мире воины-кельты всегда считались заядлыми рубаками, отважным и абсолютно бесстрашными. Они не боялись умереть, так как знали, что после смерти попадут в райский мир. Они не дорожили жизнью, отдаваясь полностью сражению.
Чтобы добраться до «Земли женщин», необходимо было проплыть на лодке с проводником. Легенда гласила, что когда-то на западном берегу Бретани располагалось загадочное поселение. Его жителей внезапно лишились долгов и прекратили платить налоги, так как у них появилась ответственная миссия. Мужчинам из этого поселка было предначертано переправлять души умерших в загробный мир. Каждую ночь за ними приходило неведомое нечто, будило их и направляло к берегу моря. Там их ждали прекрасные лодки, практически полностью погруженные в воду. Мужчины-проводники садились у рулевой части и переправляли души, которыми были загружены лодки, к вратам загробного мира. Спустя некоторое время лодки утыкались в песчаный берег, после чего быстро пустели. Души направлялись к другим проводникам в черных плащах, которые спрашивали у них имена, звание и род, после чего проводили к вратам.
Стражи у порогов загробных царств
Во многих мифах и легендах у дверей загробных царств стоят стражи, которыми чаще всего являются собаки. Некоторые подобные стражи не только охраняют врата загробного мира, но и защищают в дальнейшем его обитателей.
В Древнем Египте считалось, что загробным миром руководит Анубис – божество с шакальей головой, которого очень уважали и побаивались. Анубис встречал души, доставленные проводником, после чего сопровождал их на суд к Осирису и присутствовал рядом с ними до приговора.
Легенды гласят, что именно Анубис раскрыл людям секреты мумифицирования. Он якобы поведал людям, что сохраняя умерших таким образом, можно обеспечить им счастливую и беззаботную загробную жизнь.
В славянской религии души к загробному миру провожал волк, который потом перерос в персонажа всем известной сказки об Иване Царевиче. Именно волк являлся проводником. Он переправлял умерших через реку Смородинку в царство Прави, рассказывая во время этого, как необходимо себя там вести. Стражем загробного славянского мира, в свою очередь, являлся крылатый пес Семаргл. Он охранял границы между славянскими мифическими мирами Нави, Яви и Прави.
Самым страшным и злостным стражником являлся трехглавый Цербер – мифический пес, охраняющий врата загробного мира, который существовал в мифологии Древней Греции. По легенде, однажды Аид пожаловался своему брату Зевсу на то, что его мир плохо охраняется. Души постоянно выбираются из него, нарушая вселенское равновесие. Выслушав брата, Зевс подарил ему свирепого охранника – огромного трехглавого пса, слюна которого была токсичной, да и сам он был покрыт ядовитыми змеями. На протяжении долгих столетий Цербер верно служил Аиду, но однажды ненадолго покинул свой пост, после чего был убит Гераклом ради головы, которую герой потом подарил царю Еврисфею. Это и являлось двенадцатым подвигом славного Геракла.
Славянские миры: Навь, Явь, Правь и Славь
В отличие от других народов того времени, славяне верили, что душа в загробном мире будет пребывать не вечно. В скором времени после смерти она переродится и отправится в мир живых - Яви. Души праведников, которые при жизни ничего никому плохого не делали, на какое-то время отправлялись в мир Прави – мир богов, в котором их подготавливали к перерождению. Души людей, которые погибли в сражении, перемещались в мир Слави, в котором героев и смельчаков встречал Перун. Этот бог предоставлял героям все условия для беззаботной загробной жизни: вечный мир, веселье и так далее. А вот грешники, преступники и обманщики отправлялись в злой загробный мир – Нави. Там их души засыпали навеки, а расколдовать их можно было только молитвами, которые должны были постоянно произносить родственники умерших, оставшиеся в мире живых.
Славяне считали, что душа отправится обратно в мир Явь через два поколения. Таким образом, умерший должен был переродиться в своего правнука. Если таковых у него не оказывалось, либо род по неким причинам прерывался, душе приходилось перерождаться в животное. Подобное происходило и с душами безответственных людей, которые при жизни бросили семью.
Древние греки верили, что, когда они умрут, их души перейдут в царство Аида, или подземный мир. Находился он глубоко в недрах земли, куда не проникает луч солнца. Греки полагали, что тени умерших попадали в Аид через пещеры, расселины или водные потоки -своеобразные проходы в мрачный загробный мир.
Бог Гермес сопровождал души усопших в царство Аида. Пройдя через проходы и отверстия в земле, они оказывались на берегу Стикса, семь раз опоясывавшего царство мертвых. В рот покойному клали обол – монетку, которой тот расплачивался с Хароном, перевозившим его через реку Ахеронт. Его приток Стикс и выход из подземного мира стерег трехголовый пес Цербер (или Кербер). В его задачу входило не пускать живых в подземное царство и не допускать побега теней усопших. Затем они достигали перекрестка, где решалась их судьба. Трое судей – Аид, Минос и Радамант -допрашивали прибывших и назначали им пребывать в одном из трех мест: на елисейских полях, асфоделевом лугу или в тартаре. Загробная жизнь могла оказаться блаженной, устрашающей или просто безрадостной. Все зависело от того, каким человеком был умерший при жизни. Немногим счастливцам, которые вели безгрешную жизнь, удавалось попасть на елисейские поля – счастливое место, где всегда ярко светит солнце, тепло и радостно. Злобных, жадных и коварных людей, приговоренных к вечному существованию без солнечного света, радостей и желаний, бросали в тартар -преисподнюю, место страдания и несчастий. Большинство людей оказывалось на асфоделевом лугу - сумрачном туманном месте, заросшем бледными цветами асфодела (дикого тюльпана), где неприкаянные души безрадостно скитаются по своей последней обители. Краткое освобождение от скуки наступало, если живые вспоминали умерших и совершали в их честь приношения во время особых церемоний.
Хорошо известен греческий миф о двух влюбленных, Орфее и Эвридике, разлученных и затем вновь соединенных смертью. Эвридика умерла от укуса змеи, и Орфей, не в силах примириться с утратой, отправился в подземное царство, чтобы уговорить Аида вернуть ему жену. Орфей прославился по всей Греции как величайший музыкант: своей игрой он зачаровал Харона, и тот перевез его через Ахеронт. И подземного владыку так поразила его игра на кифаре, что он согласился отггустить Эвридиву, но при одном условии: Орфею запрещалось оборачиваться и смотреть на идущую следом Эвридику пока они, ведомые Гермесом, не вернутся на землю. Орфей не выдержал испытания: он оглянулся посмотреть, не отстала ли его возлюбленная, и тень Эвридики исчезла навсегда, воротившись в царство мертвых. А Орфей, проплакав на берегу Стикса семь дней, все же поднялся на землю. Спустя несколько лет Орфей соединился со своей женой: на празднике Вакха неистовые вакханки убили Орфея, а его тело разорвали на куски. Душа его сошла в Аид и на асфоделевом лугу вновь встретилась с Эвридикой.
Во многих мифологических представлениях стражами загробного мира были собаки, реже - птицы и змеи. Ведические индийцы считали, что бога загробного мира Яму сопровождают два четырехглазых пса - отпрыски Сарамы, охотничьей собаки бога Индры. Они же и охраняли владения Ямы.
В греческой мифологии известны трехголовый пес Кербер и двухголовый Ортр, охраняющие вход в загробный мир. Туловище Кербера было покрыто змеиными головами и заканчивалось змеиным хвостом. Чтобы умилостивить свирепого пса, умершие несли ему медовые лепешки. Эней, спустившись в Аид, бросил псу лепешку со снотворной травой, а Геракл был единственным героем, которому удалось связать и вывести из-под земли ужасного стража. В давние времена были у древних греков и другие стражи загробного мира: драконица Дельфина, Пифон и Кампа, сторожившая ввергнутых в Тартар циклопов. С ними расправились Зевс и Аполлон.
Неандерталец, как и пришедший ему на смену человек современного вида, добывал еду охотой и сбором дикорастущих плодов, съедобных кореньев и трав. Он жил и охотился в окружении опасных, несущих смертельную угрозу зверей, и одним из таких грозных хищников был пещерный медведь. Охота была сопряжена с риском для жизни, требовала времени и значительной затраты сил, ведь все вооружение того времени состояло из дубинок, камней, привязанных к палкам и заостренных кольев. По этой причине были широко распространены колдовские обряды, связанные с охотой. Их совершали для того, чтобы усилия охотников не пропали даром, чтобы они вернулись с достойной добычей, гарантирующей группе сытость и благополучие хоть на какое-то время... Именно у неандертальцев засвидетельствован культ пещерного медведя в его первобытном варианте (см. медведь), культ, переживший тысячелетия и дошедший до наших дней в форме медвежьих праздников народов Севера. Мы можем строить только предположения, как бы могло происходить дальнейшее развитие неандертальцев, если бы они не были вытеснены новым типом человека, развившемся в различных регионах на юге и юго-востоке земного шара.
Когда и как могло зародиться представление о загробном мире , в котором человек уже мыслился в своем, человеческом облике? Если труп оставался в природной среде - в земляной яме, в дупле, на ветвях и пр. - он продолжал оставаться ее частью. Возможно, обычаи сохранения своих покойников при себе - в жилище и даже в путешествии - были выражением произошедшей в архаическом сознании перемены: человек, умерев, должен оставаться частью человеческого коллектива, а не исчезать в природном мире. На это указывают свидетельства архаических обычаев некоторых народов, касающиеся умерших.
Представление об одной душе, покидающей тело после смерти, относится к современности. В древности же у всех народов существовали представления как минимум о двух-трех «душах» - жизненных сутях или жизненных силах человека, судьба которых после его смерти складывалась по-разному. Но одну из них - тень, двойника умершего - всегда «отправляли» в неозначенное ни на какой карте место - загробный мир . Это делалось с целью обезопасить живущих от возможных вредоносных действий со стороны духа умершего. Конечно, покойных любили и почитали, но опасение, что «внимание» их к живым может обернуться вредом для последних, вынуждало «поселять» умерших в далеком краю, запутывать дорогу к нему, стирать следы провожатых, не произносить имени покойника - все это делалось с единственной целью: препроводив Туда , не дать возможности найти дорогу Оттуда . С этой целью проводились специальные ритуалы и обряды, которые помогли бы умершему добраться до места, где ему надлежало находиться постоянно и возвращаться к живым только в тех случаях, когда специально проводимые обряды делали его кратковременный приход безопасным для живых.
Река служила одним из тех путей, по которому умершие могли прибыть в загробный мир. Обтекая землю мертвых, эта же Река образовывала границу между миром живых и миром мертвых. Считалось что душа умершего, перейдя ее, уже никогда не сможет возвратиться. В мифологических представлениях древних греков таких рек было несколько, но только воды одной из них - Леты - обладали свойством стирать в памяти испившего их воспоминание о прожитой жизни, о своей личности, привязанностях, способностях и накопленном жизненном опыте. Из Энеиды Вергилия нам известно, что в представлениях древних греков, души умерших в загробном мире сохраняли память о себе и прожитой ими жизни, друзьях и близких, с которыми они ее разделяли. А где же воды реки, дающей забвение? Все там же, в загробном мире, однако служили они совсем другой цели. Вот как пишет об этом Вергилий: «Тут увидел Эней в глубине долины сокрытый / Остров лесной, где кусты разрослись и шумели вершины: / Медленно Лета текла перед мирной обителью этой, / Там без числа витали кругом племена и народы /.../ Что за река там течет - в неведенье он вопрошает/.../Молвит родитель в ответ: "Собрались здесь души, которым /Вновь суждено вселиться в тела, и с влагой летейской / Пьют забвенье они в уносящем заботы потоке"». Разгадка в том, что души умерших пьют воду забвения не с тем, чтобы навсегда остаться в мире мертвых, а для того, чтобы забыв свою прожитую жизнь, получить возрождение в новом теле.
Где только не помещали страну смерти древние народы. Она могла располагаться на самом краю земли, за большой рекой или океаном, омывающими сушу, на небесах или под землей, на дальних островах, в горах или в водных пучинах, обители морских богов…
Жизнь в стране мертвых нередко представлялась улучшенным вариантом жизни земной. Это было царство справедливое и благостное, где нет вражды и страха. Порой загробный мир представал местом унылым и мрачным, печальным и безрадостным, откуда нет возврата.
Но чаще считалось, что обитель мертвых включает в себя и блаженные пространства счастья и покоя, и жуткие, ужасающие сферы — наподобие христианского и мусульманского рая и ада. Так представляли загробное царство древние индийцы, египтяне, греки и другие народы.
Последний путь
Как бы то ни было, путь в страну смерти всегда был не из легких. У древних индейцев Мезоамерики путешествие в загробный мир (майя назвали его «большим путем») начиналось спуском по длинной холодной лестнице; это было «место очищения».
В ацтекской мифологии умершего в потустороннем мире подстерегало множество опасностей: чудовищные горы, грозящие его раздавить, кровожадный змей и прожорливый крокодил.
Нужно было пересечь восемь холмов и восемь пустынь, выстоять под ледяными порывами холодного ветра, что сыпал обсидиановыми ножами, переплыть широкую реку верхом на маленькой собачке.
У древних египтян умерший проходил 12 этапов странствия в глубины Дуат, и лишь первые три из них протекали спокойно. Для эллинов путь в Аид (буквально «безвидный», «ужасный») пролегал через бездонные пропасти и расщелины.
Очищение, которое проходила душа умершего, преодолевая все препятствия, встречающиеся на ее пути, готовило ее к встрече с богами загробного мира.
У древних египтян властителем подземного мира мертвых сначала являлся Анубис, изображаемый в виде человека с головой дикой собаки или шакала, позднее им стал бог умирающей и воскресающей природы Осирис (отсюда его зелёное тело и растительная атрибутика), сын бога земли Геба и богини неба Нут, брат Исиды, Сета и Нефтиды.
У шумеров и аккадцев властителями загробного мира считались Нергал, сын бога бури, плодородия и жизненных сил Энлиля, и еще несколько богов. У индийцев это был добродетельный, но очень мрачный Яма, сын лучезарного солнечного бога Вивасвата. У греков — неотвратимый Аид, сын Кроноса и Реи, брат Зевса и Посейдона.
У немцев и скандинавов царством мертвых правила свирепая Хель, чудовищное порождение великанши Ангрбоды и пронырливого бога Локи; она была наполовину сине-черная, наполовину — цвета мяса.
У ацтеков — ужасный бог Миктлантекутли, созданный богами-творцами Ометекутли и Омесиуатль; он изображался в виде окровавленного скелета или человека с зубастым черепом вместо головы, его грудь украшало ожерелье из человеческих глаз. Помимо Миктлантекутли, индейцы доколумбовой Америки почитали множество богов смерти обоего пола, которых называли «владыками черепов».
Суд и посмертная судьба
Нередко именно властители загробного мира вершили суд над умершими и определяли их посмертную судьбу.
Древние египтяне, например, считали, что покойный, пройдя все этапы странствий в Дуат, в конце концов предстает перед Осирисом.
И начинается суд, на котором сердце покойного помещают на весы, на противоположной чаше которых восседает богиня истины Маат.
Равновесие чаш расценивалось как знак праведности умершего, и он отправлялся в цветущие «поля Иалу», где наслаждался блаженством вечной жизни. Если же сердце покойного перевешивало, его пожирало чудовище Атм, представляемое в облике льва с головой крокодила.
Индийский бог Яма, по одному из мифов, являвшийся прародителем людей, согласно эпической и пуранической литературе, также вершил суд над умершими. Он принимал их в своей столице Ямапуре, лежащей в глубинах подземного мира.
Писец Читрагупта докладывал Яме обо всех делах и проступках усопшего на земле. И Яма выносил решение о посмертной участи человека. Душа умершего либо отправлялась в рай предков, либо попадала в одну из адских обителей (их число в индийской мифологии колеблется от 3 до 21), либо возрождалась на земле в теле иного существа.
Но иногда загробный суд вершили не сами боги, а их подчиненные. К примеру, у древних греков это делали легендарные земные цари Минос, Эак и Радаманф, известные своей праведностью и благочестием.
У шумеров и аккадцев загробный суд в «стране без возврата» — так поэтически называли в Древней Месопотамии преисподнюю — творили семь (иногда и больше) судей-ануннаков. Эту своеобразную судейскую коллегию курировала супруга Нергала богиня Эрешкигаль, которая на всякого входящего в подземный мир направляла «взгляд смерти».
Владетели душ
Владыки загробного царства у многих народов наделялись несметными богатствами, ведь они владели бесчисленными сокровищами, скрытыми в земле, и множеством душ. Именно поэтому Гомер именует бога Аида не иначе как Плутоном (от греч. ploutos — «богатство»).
Фантастически богат и египетский Осирис. Любопытно, что в некоторых местах Египта этому властителю подземных глубин, помимо обладания всяческими сокровищами, приписывались функции устроителя мира: он держит на своих плечах Вселенную, а из пота его рук берет начало Нил.
Неудивительно, что многие божества загробного царства пользовались большим почитанием. Культ Осириса был широко распространен не только в Египте, но и в близлежащих странах. А в греко-римскую эпоху он пришел даже в Западную Азию и в Европу.
Поклонение ацтекскому Миктлантекутли включало сложные обряды и ритуальный каннибализм. Пожалуй, лишь греческому Аиду не повезло: ему не приносили жертв. Кроме того, он не имел потомства, и даже жену ему пришлось украсть.
С загробным миром связана целая плеяда проводников умерших в преисподнюю. К примеру, у древних греков таким проводником считался бог Гермес, само имя которого, производное от греческого herma (буквально «груда камней» или «каменный столб», которыми в древности отмечались места погребений), указывает на его причастность к царству смерти.
Греки почитали Гермеса на анфестериях — празднике пробуждения весны и памяти умерших. В Риме под именем Меркурия его славили с 15 по 18 мая.
Путь в один конец?
В мифологии многих народов мира из страны смерти нет пути в мир живых. Тот, кто попадает туда, уже никогда не возвращается обратно на землю, разве что в ином облике, ином теле (там, где получила распространение идея реинкарнации).
Но в разных мифологических системах все же изредка встречаются сюжеты, повествующие о тех, кто ходил и возвращался из «страны без возврата».
В древнегреческой мифологии несколько подобных историй. Неумолимого Аида как-то обманул хитрец Сизиф, покинувший царство мертвых и потом еще долгое время проживший на земле.
Богиня смерти Танатос даже не решалась заходить к нему, поскольку некогда Сизиф ухитрился заковать Танатос в цепи и продержал в плену несколько лет, в течение которых люди не умирали.
Аттический герой Тесей и его друг царь лапифов Пирифой, пытаясь похитить супругу Аида Персефону, насильно заставили перевозчика умерших Харона переправить их в загробное царство. Посещал обитель мертвых и Орфей.
Он так очаровал своим пением и игрой Аида и Персефону, что те согласились возвратить на землю его возлюбленную Эвридику, но та, к несчастью, почти сразу же вернулась назад (счастливый Орфей нарушил договор с подземными богами и взглянул на нее еще до выхода из преисподней).
Чаще всего переправлялся в Аид великий Геракл. Борясь с Танатос, он отнял у нее прекрасную царицу Алкесту, вывел из царства мертвых афинского героя Тесея, приводил на землю грозного многоглавого пса Цербера, охраняющего вход в преисподнюю.
Конечно, в мифах боги не могут допустить нарушения равновесия жизни и смерти. Приходит время, и смерть все равно настигает Сизифа, Алкесту и Тесея, как и всех живущих. Но образы Геракла и других героев, ходивших в загробное царство, психологически вполне оправданны (если помнить о стремлении человечества к бессмертию и страхе смерти, который начал появляться в людях, когда они стали отчуждаться от природы и своего рода).
По-видимому, они также подчеркивали ту мысль, что в мире нет жестких границ между разными областями, что любая сфера при необходимости досягаема.
Славянская мифология
В славянской мифологии с нижним миром был связан могущественный Велес (Волос), владыка мира мертвых, бог плодородия, покровитель всего животного царства и хозяйственной деятельности. Имя этого бога восходит к древнейшему корню vel со значением «мертвый», «могущественный».
Древние славяне также считали Велеса богом богатства, он ассоциировался с золотом. Кроме того, Велес слыл покровителем поэтов, провидцев, мудрецов, чародеев и купцов. В отличие от Перуна, который являлся богом княжеской дружины, Велес почитался богом всей Руси.
В поздние времена он превратился в покровителя домашних животных (его почитали как «скотьего бога») и подателя урожая. «Велесу на бородку» крестьяне оставляли несжатым последний сноп пшеницы.
Богиней холода и смерти в славянской мифологии являлась Марена (Морена, Марана); ее имени родственны такие слова, как «мор», «морок», «мрак», «марево», «морочить», «смерть». С Мареной связывали сезонное умирание и воскресение природы, плодородие земли.
Впоследствии Мареной называли соломенное чучело, олицетворение зимней стужи, которое на Масленицу топили, сжигали или разрывали и разбрасывали по полям, чтобы обеспечить богатый урожай. В русских сказках представления о Марене как властительнице иного мира и подательнице всяческих благ нашли отражение в образе царевны Марьи Моревны, которую похищает Кощей Бессмертный.
⚓ Позволь себе роскошь стать собой
СУДЬБА И ЗАГРОБНЫЙ МИР У ДРЕВНИХ ГРЕКОВ
Из книги «Магизм и Единобожие»
<…> Величайшее всемирно–историческое значение Зевсовой религии заключалось прежде всего в провозглашении примата Света, Разума и Гармонии над Тьмой, Иррациональностью и Хаосом. В этом отношении она является прямой предшественницей учения о Логосе как разумном творческом начале во Вселенной. Но до появления этого учения было еще далеко. <…>
<…> Дух магии пронизал античную религию и пережил самих Олимпийцев. Достаточно даже беглого знакомства с особенностями греческого культа, чтобы в этом убедиться.
<…> Первобытные табу - запреты - были весьма распространены в Греции. Нечистыми считались покойники, гробы, оскверняло прикосновение к убийце, как и всякая пролитая кровь, будь она пролита ненамеренно или при защите, будь это кровь человека или животного. <…>
Эта паутина табу порождала конгломерат всевозможных ритуальных «очищений». Очищающей сама по себе была морская вода, перед священнодействием обтирались ею. В случае осквернения жертвенника гасился священный огонь и приносилась кровавая жертва, вероятно, иногда даже человеческая. И после этого возжигался новый огонь, взятый из неоскверненного святилища. Археология подтвердила, что этот обычай относился к микенскому времени.
<…> Весьма разнообразными были методы руководства погодой. По существу своему они не отличались от обычной первобытной магии <…>. Так, в одной местности в Аркадии бросали в воду дубовую ветку; считалось, что после этого поднимется пар и образуются дождевые тучи.
Можно продолжать этот перечень без конца, но, думается, и сказанного достаточно, чтобы убедиться, как много в религии, названной Гегелем «религией красоты», было дикого и первобытного. Напомним, что все эти магические элементы сохранились до конца истории греческой религии и даже пережили ее. <…>
Самой грандиозной военной авантюрой ахейцев, известной в истории, был знаменитый поход на Трою.
Троя была древней прибрежной крепостью. Находясь у входа в Дарданелльский пролив, она контролировала купеческие караваны, шедшие на восток, и благодаря этому необычайно обогащалась. Ахейцам было очень выгодно захватить эту ключевую позицию. Кроме того, они были прекрасно осведомлены о несметных сокровищах, собранных за толстыми стенами Илиона. А ахейские цари были одержимы настоящей манией золота. Около 1190 года под руководством микенского царя Агамемнона сформировался союз ахейских царей, которые, переправившись через море, обрушились на Трою с превосходящими силами. <…>
Гомер не идеализирует Троянскую войну. Стараясь быть беспристрастным рассказчиком, он великолепно показывает всю ненужность, жестокую бессмысленность разгрома Трои. Гибель смелых и благородных рыцарей - Ахилла, Патрокла, Аякса, Антилоха, обнищание страны, которую покинуло так много народа, десятилетняя осада, вконец измотавшая и осажденных и осаждавших, кровавые стычки, вопли агонии, погребальный плач и, наконец, пожар и разрушение, толпы пленных, униженных и полных отчаяния, - вот результаты похода. <…>
В поэме Олимпийские боги с азартом следят за ходом кампании: они спорят между собой, вмешиваются в сражения, вводят в заблуждение, натравливают воителей друг на друга. Споры «болеющих сторон» на Олимпе переходят в ожесточенную брань. Только Зевс старается оставаться «над схваткой». Когда наступают решительные минуты, «промыслитель» вдруг обращается к Силе, стоящей выше его. За шумным мирком олимпийского семейства проглядывает исполинский лик Мойры - Судьбы. Взвешивая на ее весах участь героев, Зевс находит правильное решение.
Так выясняется, что боги, как и люди, зависят от таинственного Начала, пребывающего в вечности.
Кто же она, неумолимая Мойра? Глубоко под землей парки ткут нити человеческой жизни. Ничто не может изменить предначертаний Судьбы. Не только Зевс, но и отец его Крон были подвластны ей. Мойра - это обезличенный и отодвинутый в запредельные сферы образ Великой Матери.
В эпоху войн и захватнических походов вера в Судьбу должна была особенно распространиться <…>, фатализм, как правило, связан с опасностями. Когда вокруг свищут стрелы и человек, который минуту назад говорил с тобой, падает в крови, чувство предопределенности всех событий необычайно обостряется. Это хорошо видно на примере последователей ислама или даже участников минувшей войны. <…>
Гомер не отдает себе ясного отчета в том, как воля богов сочетается с Судьбой. Но порой начинает казаться, что все, что он живописует: борьба, колебания, искушения, победы - все это, включая и Олимп, лишь театр марионеток. Все заранее предрешено в недрах Матери. <…>
Тоска и страх как бы загнаны в сферу подсознательного, но от этого они не перестают мучить и томить человека. <…>
Как мог человек спастись от этой безликой и непреклонной Силы? Ему оставалось лишь стремиться проникнуть за темные завесы предвечных решений. Угадывая веления Судьбы, он успокаивался, хотя и ненадолго.
Поэтому нигде не было так развито искусство предсказания, как в античном мире. Оракулы и гадатели были неизменными спутниками жизни и царей, и крестьян, и воинов, и торговцев. Ключ к толкованию таинственной воли богов видели и в снах, и в полете птиц, и в расположении внутренностей жертвенных животных. Мы уже говорили о знаменитейших греческих оракулах Додонском и Дельфийском. Люди были убеждены, что не в ясном «дневном» рассуждении ума открывается Судьба, а в погружении в сомнамбулический мир темных инстинктов и неосознанных чувств. Дельфийская вещунья Пифия всходила на треножник, на котором, окутанная облаками паров, идущих из расселины, она приходила в состояние исступления. Отуманенная душа приобщалась загадочному бытию Ночи и прорекала веления Неба. В Додоне предсказательницы пили воду из опьяняющего источника. Иные вызывали души умерших, которым были ведомы запредельные тайны.
Люди шли к оракулам, вопрошая обо всем: и о своей участи, и о мелочах повседневной жизни. На табличках, которые были найдены в Додоне, мы видим самые прозаические вопросы: выгодно ли разводить мне овец? кто украл у меня подушку? действительно ли рожденный женой ребенок - мой? и т. п. Особенно возросла популярность оракулов, когда наступила эпоха ахейских завоеваний. Сколько семей лишалось на многие годы своих отцов, сыновей, братьев! Они уходили в море навстречу опасным приключениям, неведомым землям и жестоким битвам. И многие ли из них возвращались обратно? Сколько было воинов, которые, подобно Одиссею, вопрошали духов о своем будущем!
Неуверенность всегда рождает непреодолимое желание приоткрыть завесу грядущего. В этом отношении наше время ничуть не отличается от Микенской и Гомеровской эпохи. Ведь не случайно в нацистской Германии процветала астрология, а в современной Франции действует (как говорят) более полумиллиона предсказателей.
Гибель близких становилась обыденным явлением. <…> Смерть неотвратима, удар ее окончателен, и оправиться от него невозможно. Всего способен достичь на земле человек, но он бессилен восстановить порвавшийся союз души и тела. <…>
<…> Первоначальное представление ахейцев о посмертном царстве сменяется более мрачным и безнадежным. Пути этой эволюции остаются тайной. Быть может, знакомство с Востоком, исповедовавшим унылую веру в Преисподнюю (Кур, Шеол), повлияло на изменение представлений греков о загробной жизни. Не забудем еще один факт. О чем могли свидетельствовать загадочные феномены, явления умерших, известные людям во все времена? Конечно, не о веселых пирах и охотах, которые любили живописать на стенах гробниц. Столкновение с жутким миром, называемом на языке оккультизма астральной сферой, могло приводить нередко к самым печальным размышлениям. И прежде всего, как мы уже говорили, возникает стремление «успокоить» умершего. Для этого ему приносят жертвы, устраивают пышные похороны, а тело или предают земле, или сжигают. Последний обычай возник около эпохи Троянской войны и скоро исчез. Но важно, что основным мотивом его было «успокоение» умершего огнем. Здесь вспоминается учение индийцев о том, что кремация облегчает отрыв «внутреннего человека» от еще не совсем угасшей жизненной силы.
В том, как «Одиссея» описывает астральные призраки, каждый, кто знаком с литературой тайноведения и парапсихологии, узнает опытное знание. Погруженные в полубессознательное состояние бледные духи, как нетопыри, витают над ямой с кровью, инстинктивно тянутся к ней. Только кровь может вернуть им сознание. Они бесплотны. Тщетно Одиссей пытается обнять любимую мать: она ускользает от него, как туман. Тени издают жалобные стоны. Чертами из кошмарного сновидения рисует Гомер сонное царство Аида - обиталище теней, его черные подземные бездны, выход которых - в сумрачной земле киммерийцев, окутанной вечной ночью, где шумят воды мирового Океана. В этом скорбном мире ревут адские реки, голые мертвые деревья и бледные цветы отражаются в них. Здесь обитают чудища и казнятся преступные титаны. Даже боги страшатся клятвы именем подземных потоков. Безысходным отчаянием проникнуто сетование духа Ахилла:
Лучше б хотел я живой, как поденщик работая в поле,
Службой у бедного пахаря хлеб добывать свой насущный,
Нежели здесь над бездушными мертвыми царствовать…
<…> Когда читаешь описание тусклого и бессмысленного существования умерших в «Гильгамеше» или в «Одиссее», лишний раз убеждаешься в беспочвенности наивных утверждений, что представление о загробном мире родилось как самоутешение человека. Здесь есть что угодно, только не утешение! Не оно, а действительное, реальное проникновение в суть вещей - исток учения о бессмертии духа. Но во всей полноте бессмертие раскрывалось людям не сразу. Так, соприкосновение с миром «астральных трупов» породило картину мертвенно–сонной преисподней.
Однако это унылое представление не могло быть всеобщим и долгим. Было слишком очевидно, что неодинаковы люди и не могут быть у них одинаковые жребии. Правда, ахейцы не поднялись до мысли о нравственном воздаянии. Ведь, как мы видели, у них не было твердых понятий о добре и зле. Олимпийская религия имела в этом отношении пагубный пробел. Поэтому, естественно, среди заслуг, выдвигающих человека на первое место, оказалась доблесть. Уже Одиссей, видя в Эребе тень Геракла, знает, что сам он «вкушает блаженство» среди богов. Так древний культ героев оказывается мостом к пониманию посмертного воздаяния. Возникает учение о светлом Элизиуме на блаженных островах, куда уносятся герои. <…> С другой стороны, постепенно появляются первые робкие понятия и о загробном воздаянии за зло. Подземные духи карают за ложную клятву; пес Цербер, муки Тантала и Сизифа, описанные Одиссеем, - все это первые символы посмертной немезиды в античном мире.
Таким образом, мы видим, что в раннегреческом обществе господствовал смутный и противоречивый взгляд на посмертное существование. <…>
Из книги Болезнь и Смерть автора Феофан ЗатворникКрест загробный Прошлый раз, понуждаясь писать вам и, не имея частных предметов для писания, я думал навесть вас на представление того, что встретите тотчас, как отделитесь от тела. Но, слава Богу! "Болий есть иже в нас, нежели иже в мире". Почему коль скоро в нас сей Болий,
Из книги Зороастризм за 90 минут автора Успенская АннаМост Чинват и загробный суд Согласно представлениям зороастрийцев, зафиксированным подробно в трактате «ДадестаниМеног-и-Кхрад», когда человек умирает, его душа еще три дня сидит у изголовья мертвеца, а на четвертый день на рассвете летит к высочайшему и ужасному Мосту
Из книги Загробная жизнь автора Фомин А ВХОДАТАЙСТВО ПРЕБЫВЫЮЩИХ НА ЗЕМЛЕ О ПЕРЕШЕДШИХ В ЗАГРОБНЫЙ МИР Все имеет свое обыкновение, причину; нет действия без причины. Если мы будем уверены, что не примут нашего приношения, что решительно откажут в просьбе, то станем ли просить? Нет! Это истина. Следовательно,
Из книги Инструкция для бессмертных или что делать, если Вы всё-таки умерли… автора Сысоев ДаниилЗагробный мир, мытарства, примеры святых Ангел-хранитель, конечно, встречает человека после смерти. Христианина встречают два Ангела: Ангел-хранитель и Ангел-проводник. Они ведут человека по загробным местам. Также его встречают, как минимум, два злых духа:
Из книги Новейшая книга фактов. Том 2 [Мифология. Религия] автора Кондрашов Анатолий ПавловичОткуда, по мнению древних греков, дуют ветры? Однажды громовержец Зевс заключил все ветры за отвесными скалами плавучего острова Эолия, поскольку опасался, что, дай им полную волю, они поднимут на воздух и землю, и море. Присматривать за ними он поручил Эолу, царю острова
Из книги Существует ли загробная жизнь? автора Воропаева Кира ЛеонидовнаКакое чудовище, по мнению древних греков, было самым большим и страшным? Согласно греческой мифологии, самым большим и страшным из когда-либо рожденных чудовищ был Тифон, сын Геи и Тартара. У Тифона было сто драконьих голов, которые доставали до звезд, часть туловища до
Из книги Царство мертвых [Обряды и культы древних египтян] автора Бадж Эрнест Альфред УоллисКакая богиня, по мнению древних греков, породила состязательность в труде? Состязательность в труде, полагали древние греки, породила та же богиня, которая породила голод, скорби, битвы, убийства, споры, тяжбы, беззаконие, – богиня раздора Эрида, дочь богини ночи Никты и
Из книги Древние скандинавы. Сыны северных богов автора Дэвидсон Хильда ЭллисС кем, по мнению древних греков, враждовали и с кем дружили пигмеи? В греческой мифологии пигмеи – племя карликов размером от муравья до мартышки, обитавшее к югу от Египта, или в Малой Азии, или в Индии. Смертельными врагами пигмеев были журавли, которые по пути на юг к
Из книги Загробный мир по древнерусским представлениям автора СоколовЗагробный мир по представлениям древних народов Как уже было сказано, вначале люди не считали душу бестелесным, божественным существом, а наделяли ее материальными качествами и всеми потребностями человека, полагая, что, переселившись в иной мир, душа будет продолжать
Из книги Таинство смерти автора Василиадис Николаос Из книги Доказательства существования ада. Свидетельства переживших смерть автора Фомин Алексей В. Из книги Божества древних славян автора Фаминцын Александр Сергеевич Из книги Трудные страницы Библии. Ветхий Завет автора Гальбиати ЭнрикоНадгробные надписи древних греков Достаточно ясно представления древних греков о смерти определяются по надгробным надписям. Естественно, что человеку присуще желание победить смерть, преодолеть предел земной жизни, которая оканчивается смертью, и оставить некий
Из книги автораЗагробный вестник В 1831 году 28 февраля скончался в Москве генерал от инфантерии Степан Степанович Апраксин. В молодых летах он коротко познакомился с князем Василием Владимировичем Долгоруковым. Оба они служили в одном полку: первый в чине полковника, второй - майора.
Из книги автораIII. Основы религиозного мировоззрения древних ариев Ирана и Индии, древних греков и пелазгов, древних италийцев и народов литовского племени Первым, главнейшим поводом к поэтически-музыкальному творчеству каждого народа, в особенности в младенческом периоде его
Из книги автораЗагробный мир в древнейших книгах Ветхого Завета 86. Исследователям истории религий известно, что все народы знали о том, что душа переживает тело после его смерти.Естественно, все строили догадки о состоянии душ в загробном мире и полагали, что условия загробной жизни